СССР-2061. Том 4[сборник рассказов ; СИ] - СССР 2061

По стенам прокатилась лёгкая вибрация.

— Макс, ты держись. Все позади. Вчера уже пополнили запасы и оборудование на лунной орбите. Сейчас стартуем. Мы же не можем ждать ещё 15 лет.

Катя ушла. Джек включил экран иллюминатора. Из-за лунного горизонта показалась и пропала Земля, включился главный ускоритель, и корабль сорвался в чёрное ничто.

Козловский Юрий

132: Тайна исповеди

— Геннадий Алексеевич, позвольте вас отвлечь, — начальник лаборатории Петухов ко всем без исключения, в том числе к уборщице и молоденьким девчонкам-лаборанткам, обращался на "вы" и по имени-отчеству. Технарь Леня Половцев рассказывал, что даже свою кошку Петухов вежливо называл Марией Борисовной. Проверить это было невозможно, дома у начальника он, как и никто из коллег, ни разу не был, но серьезно уверял, что сведения самые достоверные.

— Да, Лев Петрович? — Карин увидел, что шеф направляется к нему, и быстро сменил картинку на мониторе компьютера. Петухов не должен был знать, что сложный пароль, которым он закрыл свою основную тему, с самого начала не был секретом для его молодого сотрудника, и сейчас Геннадий, проникнув в компьютер шефа, внимательно изучал последние данные, переданные ему с экспериментальной установки.

— Простите, Геннадий Алексеевич, как у вас с моим заданием? — приказывать Петухов совершенно не умел. Любой его приказ выглядел как просьба об одолжении.

— Сегодня закончу обязательно, — ответил Карин, изо всех сил стараясь говорить спокойно. То, что он увидел сейчас на мониторе, заставило шевелиться волосы на голове и невольно перехватило горло спазмом.

Геннадий отчаянным усилием взял себя в руки. Шеф не отличался проницательностью, но ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы у него возникло подозрение. Несмотря на кажущуюся бесхребетность и гипертрофированную интеллигентность Петухов свято чтил предписания службы безопасности…

— Вы уж постарайтесь, Геннадий Алексеевич, — смущенно сказал Петухов. — Я понимаю, предновогоднее настроение, все уже разошлись, но мне так нужны эти данные! Я бы и сам все посчитал, но времени катастрофически не хватает…

— Ну что вы, — Карину на самом деле стало неловко. — Я все сделаю. Работы осталось немного, от силы на час-полтора.

На самом деле вычисления он закончил еще до обеда, но наступал критический момент, и ему обязательно нужно было остаться с шефом наедине. Почти все уже ушли, остался только громко сопевший за своим компьютером Сеня Ковальков — он всегда сопел во время работы. Закончит он сегодня или плюнет на задание шефа и отправится домой встречать Новый, 2012 год?

Сеня будто услышал беззвучную мольбу коллеги.

— Все! — довольно заявил он. — Лев Петрович, вам распечатать?

— Не надо! — обрадовался Петухов. — Я на экране посмотрю. А вы идите, идите, Семен Павлович! И поздравьте семью с Новым годом!

Проходя мимо Карина, Сеня хлопнул его по плечу:

— Оставайся… трудоголик!

— Да иди ты! — отмахнулся от него Карин. Новогоднюю ночь они планировали провести с Леной, но планы ломались.

Следующий час он делал вид, что набирает что-то на клавиатуре, а на самом деле, подключившись к компьютеру Петухова, следил за работой шефа. Успевать за ходом его мысли было трудно, но основные выводы Карин сделать сумел.

— Лев Петрович! — решив, что пора, крикнул он через зал, в углу которого за стеклянной перегородкой сидел начальник лаборатории. — У меня готово!

Сейчас все зависело от того, оставит шеф завершающую стадию эксперимента на следующий год, или нетерпение возьмет верх…

Все-таки он хорошо изучил своего начальника. Никакой праздник не мог заставить Петухова отложить кульминационный момент главного дела его жизни. Геннадий искоса следил, как шеф долго набирал номер на внутреннем телефоне, как огорченно вытянулось его лицо после долгих длинных гудков. И как он радостно встрепенулся, заметив, что Карин еще не ушел.

— Геннадий Алексеевич! — с мольбой воззвал к нему Петухов. — Я понимаю, Новый год, праздник, но не могли бы вы остаться еще на часок? Больше я вас не задержу, честное слово! Одному мне не управиться с установкой, а не завершить эксперимент сейчас, когда все готово, когда имеются все данные, будет просто преступно!

— О чем вы говорите, Лев Петрович! — ответил Карин, сдерживая дрожь в голосе. Вдруг Петухов подумает, что он остается по принуждению, и из-за своей дурацкой тактичности отложит испытание на потом? — Я сделаю все, что надо! И можно не спешить, живу я недалеко, даже если закончим в половине двенадцатого, я успею домой пешком…

Только бы шеф не заметил его волнения…

…Коридоры и лестницы института были пусты, лишь на проходной находился пост вооруженной охраны. Но они обошли его стороной. Насчет охраны Карин не переживал, знал — пока в здании кто-то остается, охранники не включат камеры наблюдения, и он может действовать свободно.

Всю дорогу с четвертого этажа до подвала с экспериментальной установкой Петухов не умолкал. Приближался решающий момент, и он был возбужден до предела.

— Знаете, Геннадий Алексеевич, еще недавно я был гораздо худшего мнения о вашем поколении! Но, глядя на вас и нашего коллегу Семена Павловича Ковалькова, я стал думать иначе. Вот скажите, сколько вам лет?

— Двадцать пять.

— Всего двадцать пять! А я ведь вижу, что для вас главное — наука, а деньги и остальные блага на втором месте. И за границу, насколько я знаю, вы не собираетесь, хотя могли бы там неплохо устроиться. Признайтесь, были ведь предложения?

— Не перехвалите, Лев Петрович, — Карин попытался изобразить смущение, но удалось это с трудом. Еще утром он думал, что готов ко всему, а сейчас вдруг понял, что до последней минуты надеялся — вдруг произойдет чудо, у Петухова ничего не выйдет, и он со спокойной совестью отправится к Лене встречать Новый год…

Сейчас, когда все окончательно определилось, стало страшно до дрожи в коленях.

Если бы Петухов знал, что его молодой коллега имеет звание старшего лейтенанта ФСБ и приставлен к нему в связи с особой важностью разрабатываемой им темы! Еще больше шеф удивился бы, узнав, что молодой талантливый физик давно водит за нос не только его, но и свое секретное ведомство, больше года снабжая его липовой информацией.

Служба безопасности совершила фатальную ошибку, завербовав перспективного выпускника Бауманки. Отец привил ему уважение к государству и охраняющим его институтам, и когда студента Гену Карина пригласили для беседы в деканат, он долго не раздумывал. Тем более его заверили, что работать придется по специальности. А если еще учесть, что будет получать две зарплаты — по месту работы и в ФСБ, то предложение выглядело просто сказочным.

Но специалисты из кадрового управления не учли, что отец научил сына не только уважать государство, но и критически оценивать его действия. И еще — в сложных случаях уметь брать ответственность на себя. Поэтому, поняв суть открытия доктора физико-технических наук Петухова, Геннадий сначала пришел в ужас, а потом понял — не остановив вовремя гениального, но слабохарактерного ученого, он совершит преступление против человечества.

С этого момента начался грандиозный обман во спасение. Геннадию помогало, что Петухову и в голову не приходило до получения стопроцентного результата предать огласке свои исследования даже в узком кругу специалистов. Члены его команды знали каждый свой строго определенный участок работы, а всей проблемой целиком владел только Петухов. И еще Карин, но об этом никто не догадывался.

Установку смонтировали в большом подвальном помещении с тяжелыми стальными дверями, бывшем бомбоубежище. Ее пуск требовал мощного, но кратковременно всплеска электроэнергии, и специально для этого момента половину зала занимала батарея конденсаторов чудовищной емкости. В углу, заряжая их, тихо гудел трансформатор, мощности которого хватило бы для освещения целого городского района, и издавали неприятный запах огромные выпрямители.

Петухов посадил Геннадия за компьютер, дал лист с распечаткой и велел вводить данные — в целях безопасности компьютер на установке не был подключен даже к локальной сети. Сам он занял место за переливающейся доброй сотней разноцветных светодиодных индикаторов панелью управления, чтобы в нужный момент ввести неизвестный Карину код запуска. При этом он продолжая без умолку что-то говорить. Скорее всего, таким образом шеф пытался сбросить охватившее его напряжение.

Карину приходилось делать одновременно два дела — вводить в программу совсем не те данные, что дал Петухов, и слушать шефа. Мало ли, какая важная информация может проскользнуть в этом потоке сознания? Эти минуты были самыми рискованными. Если Петухов подойдет и заметит, что Геннадий вносит в программу отсебятину до того, как код будет набран, все пойдет прахом. Что будет, если, набрав код, шеф успеет повернуть ключ пуска, не хотелось и думать…